Вячеслав Зайцев: «Так сложилась судьба»

Подробности

Категория: Наши новости

Создано 13.06.2023 11:09

Обновлено 13.06.2023 11:09

Автор: пресс-служба

Просмотров: 582

Не стало легендарного Вячеслава Зайцева...Скорбим и помним. Десять лет назад, в сезоне 2013-2014 года, он приезжал в Нижневартовск и дал большое интервью нашей пресс-службе. Публикуем без купюр.

Как изменчива порой спортивная судьба, каких только выкрутасов не выписывает. Для легендарного волейбольного связующего Вячеслава Зайцева нынешний волейбольный сезон начинался всемирным признанием, а завершился банальной отставкой.  В октябре его имя увековечили в Зале славы на родине волейбола - в американском городке Холиок. За все годы такой чести удостоились лишь четырнадцать россиян. А в феврале попросили покинуть пост главного тренера воронежского «Кристалла». Команда оказалась в числе аутсайдеров, времени исправить ситуацию хватало с избытком, но руководство клуба решило по-своему. Случилось это аккурат после двух домашних поражений от нижневартовской «Югры-Самотлора», которую в этом сезоне вообще мало кто способен победить в высшей лиге.

Мы беседовали с легендарным волейболистом, когда «Кристалл» приезжал играть в Нижневартовск. Зайцев тогда  только вернулся из США, а об отставке даже мысли не допускалось. Тем любопытнее познакомиться с размышлениями волейбольного Маэстро.

- Вячеслав Алексеевич, вас приняли в Зал славы мирового волейбола? Что он из себя представляет?

- Он находится в американском  городе Холиоке,  в штате Массачусетс. Самое интересное, что в этом стотысячном городке родился не только волейбол, но и баскетбол. Помещение не большое. Вполовину меньше нижневартовского Зала международных встреч. Располагается на втором этаже. На первом – детский музей. Кубки, сувениры, на стендах  - фотографии игроков и тренеров, под которыми прописаны  их основные достижения, флаги государств, которые они представляют. Зал славы – американская идея, поэтому большинство номинантов – американцы. Но про иностранцев они тоже не забывают. Увековечены имена наших великих тренеров Вячеслава Платонова, Юрия Чеснокова, Гиви Ахвледиани, Николая Карполя…Я стал четырнадцатым россиянином в этом зале.  

- Церемония волнующая?

- Приятная! В ней участвуют конгрессмены и сенаторы от штата Массачусетс, мэр города Холиок (ему всего 24 года), известные тренеры и волейболисты прошлых лет. Очень много журналистов. Программа насыщенная. Нас свозили в тот самый колледж Союза молодых христиан, в котором зародился и волейбол, и баскетбол. Спортивный зал, конечно, не может сравниться с современными (все-таки с 1895 года прошло больше века), но сохранился в хорошем состоянии.

Вместе со мной в зал славы вводили олимпийскую чемпионку 2000 года по пляжному волейболу австралийку Натали Кук и американку Карен Кемнер. Она больших титулов не заработала, но Америка – есть Америка. Церемония проходила торжественно. О каждом рассказали, где играл, когда, чего добился. Подарили деревянные плакетки с фотографиями, перстни из белого металла, именные спортивные куртки и волейбольные мячи с логотипами Зала славы. Волнующее событие. Как говорится, на всю оставшуюся жизнь.   

- А в России есть места, где вам посвящены экспозиции?

- В Штаты мы ездили вместе с известным спортивным журналистом Львом Россошиком. Много разговаривали на эту тему. К сожалению, в России ничего подобного нет, не дошли до этого, хотя достойных спортсменов и тренеров не мало.

- Вас часто путают с известным модельером Вячеславом Зайцевым?

- Один раз перепутали. Еще в восьмидесятые годы. Сборная Европы тогда играла с командой Германии. Россию представляли я, Савин, Шкурихин, Панченко. Мы летели из Франкфурта. Когда пришел на регистрацию, мне заявили, что мой билет недействителен, порвали и проводили в первый класс. Спасибо модельеру! Полетел в первом классе. Лично со своим знаменитым однофамильцем я не знаком.    

- О ваших спортивных достижениях  написано много. А как вы пришли в волейбол?

- Я родился в центре Ленинграда на улице Марата. В соседнем доме с Александром Розенбаумом. Жили в большой коммунальной квартире. Как у Высоцкого поется: «На тридцать восемь комнат всего одна уборная…»  Бегали по дворам, по крышам, хулиганили. На девятом году жизни родители решили отдать меня в какую-нибудь спортивную секцию. Ближе всего находилась волейбольная. Она располагалась на перекрестке улиц Марата и Стремянной в здании бывшей церкви, переоборудованной в спортивный зал. 

Мне повезло, что попал в хорошие руки, к замечательным наставникам и людям. Сейчас их, к сожалению, нет в живых. Это Валентина Андреевна Гладкова и Игорь Яковлевич Игумнов, знаменитый тренер  Алексей Георгиевич Барышников. Постепенно я прошел все стадии детско-юношеской спортивной школы и попал в юношескую сборную СССР.

- Ваши родители - коренные ленинградцы?

- Папа – москвич, а мама – сибирячка, родом из-под Новосибирска, но  встретились в Ленинграде. Мама училась в профессионально-техническом училище,  а папа служил в Кронштадте.  Познакомились, женились. Мама пережила блокаду. Папа воевал.

- Ваша супруга – рекордсменка мира по плаванию. Вы встретились в игровом зале или в бассейне?

- Где-то между игровым залом и бассейном. Мы встретились  на сборах в Лужниках. Я занимался волейболом, она – плаванием. Сорок два года прожили в совместном браке. Мы уже дедушка и бабушка. Внучке – восемь лет, внуку – третий год. Дети живут в Италии. Дочка работает заместителем директора большой фирмы, которая занимается очисткой промышленных предприятий. А о сыне все, наверное, знают.

- Ваш сын Иван играет за «Мачерату» и сборную Италии. За кого болеете, когда они встречаются с российскими командами?

- Всегда переживаю за сына. Хочется, чтобы он достиг больших высот. Я с ним с пяти лет занимался. Дома, на полу учил технике передачи снизу, сверху. В юношеские годы он подавал большие надежды, как пасующий. Работал с ним в молодежной команде и был очень доволен, что создается династия. Но, к сожалению, после моего отъезда в Россию, его перевели в нападающие. Хотя тоже вроде получается. С 2010 года играет за сборную Италии. Является одним из ее лидеров. А в «Мачерате» стал самым молодым капитаном за всю историю клуба. 2 октября ему исполнилось 25 лет.

Иван сам всего добился.  Я предлагал ему вернуться  в Россию, но он сказал, что родился и вырос в Италии, поэтому хочет там остаться. Он взрослый человек и вправе принимать такие решения.

- А дочь спортом занималась?

- Анна очень прилично играла в большой теннис. В Питере она занималась у знаменитой теннисистки Анны Еремеевой. В школе училась хорошо. В совершенстве знала английский язык. В 1999 году переехала в Италию. Окончила институт для иностранцев. Продолжала играть в теннис. Начала с самого подвала и дошла до серии А.  Встретила парня итальянского, который тоже был одним из лучших молодых теннисистов. Вышла замуж. 

- Дети часто приезжают в Россию?

- Дочка в этом году приезжала на недельку, а сын себе не принадлежит – только на игры прилетает, если его клуб или сборная Италии, играют в России. Они живут своей жизнью.  Тем более, в мае Ванька женился. У Ани двое детей, работа. Редко видимся. Обычно общаемся по скайпу, по телефону. Так сложилась судьба.   

- Вы в семнадцать лет дебютировали в лениградском «Автомобилисте», а в девятнадцать  в составе первой сборной СССР завоевали титул чемпиона Европы. Вы были исключением из правил, или  сейчас волейболисты позже взрослеют?

- Мне просто повезло с наставниками. В сборной школьников Ленинграда меня тренировал Лев Оскарович Леонтьев. Я поначалу был нападающим, и три раза ломал правую руку. Лев Оскарович посмотрел на все эти дела и предложил перейти в пасующие. Сказал, что у меня хорошие кисти и хорошая голова.

Потом повезло, что Вячеслав Алексеевич Платонов пригласил меня в «Автомобилист». Это был конец 1969 года. Повезло, что не засиделся на «банке». Когда Платонов заканчивал играть, он передал мне свою майку с восьмым номером. Практически с того самого дня я и стал связующим «Автомобилиста». Естественно, поначалу было трудно, но команда меня поддерживала, опытные волейболисты помогали, со всеми сложились хорошие игровые и жизненные отношения. Не сразу, но мы вышли на ведущие позиции в стране. Доминировал тогда ЦСКА под руководством Чеснокова, а мы стабильно занимали места в призовой тройке. Чаще – второе.   

- «Автомобилисту», который в СССР имел репутацию вечно второго, как игрок, вы отдали восемнадцать лет жизни. Неужели вас не звали в самый титулованный клуб Советского Союза?

- Предложения поступали бесконечно. Особенно, когда сборную тренировал Юрий Борисович Чесноков. Постоянно давили: «Давай в ЦСКА»! Иными словами - в армию. Но, во-первых, у меня в детстве были проблемы со слухом, а, во-вторых, сам не стремился в Москву. Родился и вырос в Питере. Как волейболиста  меня воспитали в Питере. Не знаю, если бы согласился на переход, возможно, не стал бы таким, каким стал. За ЦСКА тогда играли достаточно известные связующие… Звали постоянно. А когда железно попал в сборную – перед каждыми  соревнованиями мне говорили: «Не сдашься – не поедешь!» Я не сдался. Так и остался в «Автомобилисте».   

- Какие матчи сборной СССР помнятся до сих пор?

- Много матчей помню. Кстати, почти такой вопрос мне задали на пресс-конференции в Холиоке, когда в Зал славы вводили. Попросили назвать три самых памятных матча.

Никогда не забудется Олимпиада в Монреале, когда ускользнула победа в матче за золотые медали. Все шло к тому, что мы победим поляков  3:1, а в итоге получили досадное поражение – 2:3. Естественно, помню московскую Олимпиаду, где сборная СССР стала первой. Сейчас даже запись удалось достать того финала.  Говорят, что в ней из-за бойкота не участвовали сильнейшие, но все сильнейшие  в Москве были. Социалистический лагерь тогда очень прилично в волейбол играл.

После Олимпиады в Лос-Анжелесе, в которой мы не выступали из-за бойкота, где олимпийским чемпионами стали американцы, президент японской ассоциации волейбола Ясутака Мацудайра выступил с предложением выяснить, какая же сборная все-таки сильнее. Состоялся единственный в своем роде турнир – открытый Кубок Японии. Участвовали двенадцать команд. В финале мы победили американцев. Когда в Холиоке, я вспомнил этот матч, тогдашний главный тренер сборной США, знаменитый Даг Билл заявил, что не помнит этой игры.

Можно и Сеул приписать. Я туда попал, закончив играть за сборную, после года, проведенного в Италии. Уже отдыхал после завершения сезона, как вдруг позвонил Владимир Паткин и сказал, что я нужен сборной и поеду на Олимпиаду. В Сеул полетел прямо из Италии. Я был вторым номером в команде, первым – Валера Лосев. В финале мы уступили американцам – 1:3, но обида вскоре перемешалась с радостью. В этот день родился Иван. Так что, 2 октября 1988 года получил сразу два подарка – сына и серебряную олимпийскую медаль.

-  Решающие матчи недавнего чемпионата Европы проходили на футбольном стадионе в Копенгагене. В связи с этим часто вспоминали, что сборная СССР играла даже на знаменитом стадионе  «Маракана» в Бразилии. Что это было?

- Этой игры мы дожидались, дай бог память, то ли неделю, то ли дней десять. Все время шли дожди. Мы находились в Рио-де-Жанейро, там тренировались и ждали, когда прояснится. Перед чемпионатом мира 1982 года бразильцы решили организовать шоу. Они умеют их устраивать. Прямо на «Маракане», в центре футбольного поля, оборудовали волейбольную площадку. Зрелище получилось незабываемое! Игру смотрели сто тысяч зрителей! Мы проиграли бразильцам – 1:3. Они очень обрадовались, пообещали, что побьют нас и на чемпионате мира, но в Аргентине  за 45 минут получили 0:3 по 5:15 в каждой партии. Когда нас награждал президент Международной федерации волейбола Поль Либо, он заявил, что за всю свою жизнь не видел такой сильной команды.

- Вы много лет провели в Италии, работали в Швейцарии, но вернулись в Россию. Не отпускают корни?

- За границей оказалось не сложно адаптироваться, не трудно жить, вроде все друзья, но некому открыться, не с кем поговорить по душам. Каждый думает только о себе. Не хватало именно России, общения, нашей кухни, как говорится, но не в смысле кухни. Поэтому в 2005 году вернулся. 

- На тренерском поприще вы работали и «Белогорье», и в московском «Динамо», и в сборной России, почему теперь выбрали скромный по сегодняшним меркам воронежский «Кристалл»?

- В Воронеже в 70-80 годах была очень приличная мужская команда. Теперь областные и городские власти решили вернуть традиции. А я как раз месяц просидел без работы, хотелось вернуться к любимому делу. Поначалу они опасались, что не потянут мой контракт, но я сказал, что деньги меня не особо интересуют. Переговоры длились минут пятнадцать. Мне поставили задачу за три года вывести команду в высшую лигу «А». Получилось так, что справились за два.  

Да, я работал и в «Динамо», и в Белгороде, но работал под контролем. На самом деле – первый тренер, но номинально второй. Тренировочный процесс вел я, а игры - другие люди. А хотелось поработать самостоятельно, доказать, что есть еще порох в пороховницах, несмотря на то, что мне уже за шестьдесят. Что, в принципе, и доказал. Дальше посмотрим, что будет.

- Кому труднее, волейболисту или тренеру?

- Тренеру гораздо труднее. Особенно в наших нынешних реалиях. Тренер – это существо, которое можно похвалить, и об которое можно ноги вытереть. Многие не считают его человеком, который большую часть жизни, душу и сердце отдал любимому делу, молодому поколению. Все зависит от сиюминутного результата. Если он есть, значит,  тренер – хороший, если нет, то плохой.

Игроком быть проще. При этом нынешнее поколение заметно отличается от нашего. Совсем другие люди с другими идеалами. Мы раньше действительно играли за страну, за красный флаг, не думая о наградах и благах, что нам могут предложить. Теперь на первом плане – материальная выгода. На мой взгляд, это большая ошибка, что в спорте появились большие и легкие деньги. Финансовая составляющая разбаловала очень многих волейболистов. Поэтому сейчас очень трудно комплектовать команды, потому что не все могут себе позволить платить такие суммы, которые запрашивают игроки.  

- В нынешнем году Нижневартовску в течение полугода представилась возможность увидеть двоих человек, включенных в Зал славы на родине волейбола. В мае в Матче звезд «Самотлора» участвовал ваш партнер по сборной СССР Александр Борисович Савин. Он играл и даже очки набирал. А вы еще можете сыграть?

- Пару раз пробовал в Воронеже за ветеранов играть, но в одном из матчей только вышел на площадку и подвернул голеностоп. Так что теперь особого желания нет. Хотя, если очень нужно, то могу. Иногда руки чешутся. Особенно, когда видишь, как пасуют и думают молодые связующие. Хочется выйти и показать, как нужно делать, не только им, но и всем. В Италии такая возможность представилась в 50 лет. Когда там объявили, что будет играть Зайцев, полторы тысячи народу пришло, чтобы посмотреть. Причем, мы выиграли тот матч. 

- Значит, главному тренеру сургутского «Газпрома-Югры» Вадиму Хамутцких еще играть и играть?

- Ему еще далеко до пятидесяти. Мы с Бородой  дружим и, как говорится, ласковым словом вспоминаем. Несмотря на то, что когда я тренировал в Белгороде и учил его, как надо пасовать, мы и ругались и руками махали. Потом, когда  достиг высот, он понял, что я не просто так придирался. У нас великолепные отношения. Он сейчас пробует начать тренерскую карьеру. Дай бог, чтобы у него все получилось. Я на своей шкуре испытал насколько это неблагодарная работа.

- Вы понесете олимпийский факел?

- Нет, не попал в списки. Забыли. Очень меня удивляет: родился и вырос в Питере, всю жизнь отыграл за Питер, но там меня как будто нет. Мне говорят: «Ну, сейчас же ты работаешь в Воронеже!» Ну и что?  Иногда вспомнят, позвонят: «Завтра прием!» А у меня завтра – игра или важное дело. Раньше не могли предупредить? Такое отношение убивает, неприятный осадок оставляет. Люди чисто формально подходят к своим обязанностям. А вот пригласили в Зал славы – там все совершенно по-другому. Вроде американцы наши противники во всем, но они проявляют неподдельный интерес. Популяризируют волейбол и для этого готовы принимать  людей даже из других стран. А у нас своих за своих не считают. Раньше с обидой это воспринимал. Теперь более спокойно. Что поделаешь?

Валентин Мальков.