Регистрация
Вход
Сайт города Нижневартовска нижневартовск.рф в России.
Алексей Спиридонов: «Со мной поступили не по-мужски»
- Подробности
- Категория: Новости волейбола
- Создано 05.10.2011 11:21
- Обновлено 05.10.2011 11:21
- Автор: Советский спорт
- Просмотров: 3522
Алексей Спиридонов с августа не общался с журналистами. Обет молчания был снят только после интервью Алекно «Советскому спорту» (номер за 28 сентября).
«Я НЕ ЧИТАЮ»
Ваш корреспондент отправился в Одинцово, перебирая в памяти хронологию конфликта. Спиридонова отчислили прямо в Шереметьеве 23 августа, за час до вылета на Мемориал Вагнера в Польшу.
Дисквалификацию Спиридонову впаяли 2 сентября. 18 сентября – день провала сборной России на Евро.
– Спиридонов, заходи! – вызывает в свой кабинет гендиректор «Искры» Андрей Бельмач.
Ну-ка, что за личина у злостного нарушителя дисциплины?
При виде Спиридонова невольно улыбнешься. Пшеничные вихры скособоченным «ирокезом» щекочут потолок. В глазах навыкате – вопиющая простота. Такой не только премию упустит – сдачу в руке не удержит.
Грешен, я сам, встречу Спиридонова на улице, скажу: чудак под мухой.
Портрет его – собирательный образ, взятый нашей природой не напрокат от Ивана Бортника в роли Промокашки из «Места встречи…» да от Петра Алейникова из кинофильма «Семеро смелых». Алейников играл там чудаковатого Молибогу...
– А-а-а, вызывали? – осторожно переспрашивает Спиридонов у Бельмача и протягивает мне незлобное. – Здра-а-а-сьте.
– Здрасьте-здрасьте... Читал газету? – протягиваю Спиридонову номер с интервью Алекно.
– Не-е. Я вообще не читаю. Чего я там нового увижу?
«МЕНЯ НЕ НЮХАЛИ»
– Что произошло в аэропорту 23 августа?
– Да я не понял, – растягивает слова Спиридонов.– Мне не объяснили. Сказали – никуда не полетишь. Меня никто не нюхал, пьяным не был. С дочкой гулял весь день, к вечеру поехал в Новогорск.
– Стоп. Давай почетче.
– В воскресенье в обед из Анапы сборная прилетела в столицу. Тем, кто живет в Москве и Подмосковье, дали свободное время до 22.30. Сбор на базе в Новогорске. Наутро улетать в Польшу. Вот я и говорю: с дочкой гулял. Дочка у меня родилась три месяца назад. Мы летели на матчи Мировой лиги в Болгарию. Самолет в Софию – и дочь назвал Софией.
– Вернемся в московский аэропорт...
– Ага. Утром поехали в аэропорт. Ежели я чего нарушал – брать надо было Спиридонова на отбое. Отбой в 22.30. Пожалуйста, в 22.25 я сидел уже в номере. Я считаю – не было нарушения. Второй тренер сборной проходил по номерам. Замечаний ко мне не было.
А утром в аэропорту я перед паспортным контролем стоял с Алекно, разговаривал. Смеялись, шутили. Я багаж сдал... А потом Алекно шепнули. И я знаю кто… вот гады! Какой перегар? Если я лично с тренером разговаривал?
– Так ты пил родимую в тот выходной день?
– Ну, дык… – мнется волейбольный Промокашка-Молибога. – Дык ведь выходной законный...
– Ну, хватит! – обрывает игрока Бельмач. – Он же вины с себя не снимает. Он ведь на тренировках работал как сумасшедший, ни одной не пропустил...
– Это факт. У меня… да у меня – тьфу-тьфу! – еще шире склабит рот Спиридонов, стуча себя в грудь. – Да у меня вообще не было ни одной пропущенной тренировки со спортшколы! Никто из тренеров за Спирю не соврет.
«Я ИГРАТЬ ХОЧУ»
– Ты хоть раскаиваешься? – еле сдерживаю смех...
– Ага. Раскаиваюсь – что не оказался в сборной. Алекно же наигрывал меня в стартовой шестерке к Европе. Да как же я мог-то так плотно поддавать? Да я ж шесть раз в неделю по две тренировки пахал! А бумага все стерпит. Пишите, – машет рукой, как подачу подает по невидимому мячу.
– Как семью кормить теперь будешь? Тебя ж уволят!
– Меня? – тянет Лешка огромные, трясущиеся ладони сначала в мою сторону, потом в другую. Словно прося помощи, испуганно озираясь на начальника Бельмача. – За что? Андрей Николаич?
В глазах Спиридонова предслезовая пелена. И тут же мгновенная смена настроений – от слез к задиристому напору. Естественно, на меня.
– Считаю – несправедливо. Отобрать все. Пусть оставят условную дисквалификацию – я играть хочу. Это неправильно, что сборная влияет на клуб! Делайте тогда дисквалификацию в сборной. Что я Софии маленькой скажу? Я ж играть хочу. А хотите, я все деньги премиальные за Мировую лигу в детдом отдам?
– Тебя же лишили премиальных за этот турнир.
– Ах, да... Ну, пускай заберут...
– А сколько ты рассчитывал получить?
– Как все. Я же 70 процентов матчей провел. На пьедестале стоял с ребятами. Если миллион долларов призовых на 20 человек раскидать вместе с тренерами и начальниками, то тысяч на 50 баксов, наверное, наработал. А может, мне и рубль начислят. Да заберите все! Играть дайте... Мне ж мячик постоянно нужен в руках.
– Как твои родители отнеслись к отчислению за пьянство?
– Расстроились… – утирает нос вихрастый нарушитель спортивного режима. – Папка мой сразу сказал – на Европе проку не будет, если такая грязь полилась. Папка редко ошибается. Не по-мужски поступили со мной. Слона из лужи раздули. Красоты это тренеру не добавило. А я ж могу сутки тренироваться, не верите?
– Как ты мог подвести партнеров? Они же брали тебя на поруки. Ты для многих как сын полка был? – для порядку пытаюсь напустить на себя строгость.
– Да чего мне, 12 лет, что ли, чтоб на поруки? У меня, слава богу, родители имеются.
«ПОДУМАЮ, НО В СБОРНУЮ ПОЙДУ»
– В кого ж ты уродился такой, горе луковое, Алеша Спиридонов? «Виновник всех неудач сборной России», злодей без тормозов…
– Чего ругаетесь? – прищуривается на меня Спиридонов. – Мне зимой сам Алекно звонил. Говорил, нужен ему такой игрок, как я. Стиль, говорил, ему мой нравился...
– А опять позовет тебя в сборную России Алекно? Пойдешь?
– Я-то? Нет, я сначала подумаю. Ну а потом пойду.
– Может, для начала пойдем к вашему врачу? Да дунем в трубку алкотеста: для подтверждения – что к возврату в сборную готов...
– На это не пойду. Дуть на фотокамеру не буду, – ирокез Спиридонова мне кажется ежиком. – Что мы, в клубе анонимных алкоголиков, что ли? Андрей Николаич, можно, я не буду? Я ж перед первой тренировкой уже дул, – умоляюще смотрит на Бельмача Алексей...
– Иди отсюда, – хмурится Бельмач.
– Слушай, Алексей, – ловлю я Спиридонова в дверях. – На площадке ты вон какой смелый. Забитый мяч так отмечаешь – соперники от злости бледнеют. Неприлично же махать двумя руками, будто лыжными палками на финише гонки?
– Вот и я говорю, – сетует Бельмач. – В футболе или хоккее тебе, Лешка, давно бы за этот жест башку оторвали...
– Да что вы, Андрей Николаич, – разводит руки Спиридонов. – Я ж, когда так машу, к соперником задом поворачиваюсь. Я ж наших мужиков завожу – на следующую атаку.
– Беги уже! – грозит ему пальцем Бельмач, как нашкодившему подростку. На указательном пальце вмиг растворившегося в дверном проеме Спиридонова блеснул ключ от авто.
Эх, Леха-Леха… Боюсь, и через 30 лет ты так и останешься большим ребенком. Блаженным сыном российского волейбола.
АЛКОТЕСТ ЗА СПИРИДОНОВА
А за Леху Спиридонова в трубку алкотеста дунул я.
– Куда дуть? – интересуюсь у врача «Искры» Левана Циклаури, работавшего прежде с дублерами футбольного «Спартака».
– В трубку. Четыре секунды, пока не пикнет.
– Игроки не жалуются на процедуру?
– Указание руководства. Не поспоришь. Как волна покатила на Спиридонова, дуют в обязательном порядке. – Но, знаете, за два года я Лешку откровенно пьяным не видел. Да и не попьешь тут сильно – две тренировки в день по 2,5 часа каждая.
– А поведение Алексея не кажется вам неадекватным?
– Он очень эмоционален. Таких эмоций игроков я в футбольном «Спартаке» не видел. А Лешка и мяч запулить может со злости на трибуны, и на судью накричать. Больше всего предупреждений в команде – у него. Может такой круг дать после удачной атаки – будто самолет на посадку.
– А отчего у Алексея вид такой… помятый?
– Физиология. Мешки часто бывают у тех, кто на спине спит. А вот алкотест не обманешь.
– То есть сто граммов водки в организме сразу распознает?
– Не обольщайтесь. Если стакан водки выпить в 21.00 и лечь спать – наутро в 9.00 следов не найдешь. Но если до четырех утра крепко спиртное засаживаешь – вмиг определит.
Вот и у вас – по нулям.
– Так я же не засаживал.
– Вам теперь доказывать не надо, – хитро щурится доктор Циклаури. – Хотя вид у вас...
«СМОЖЕТ ЛИ ЛЕША БЕЗ ТОПЛИВА?»
Вышел от врача – на улице под козырьком волейбольного центра «Искры» две легенды российского волейбола. Алексей Вербов и Павел Абрамов – игроки одинцовского клуба, экс-звезды сборной России.
– Ну и как вам наш Лешка? – интересуется Абрамов.
– Пацан пацаном. Ранимый, как нерв. Но бравада – для детсада. Вы бы, мужики, по шее ему, что ли, настучали... Пропадет же пацан, если не затормозить его.
– Да как его по шее... Это же Лешка – наш большой ребенок, – мрачнеет Абрамов. – Леху никто не спасет, если сам не захочет. Я разговаривал с ним на эту тему. Он сам должен принять решение. В таком вопросе никто никого не убедит. Пока внутри не созреет. Он упертый. Тут ведь вот какая штука… – подбирает Абрамов слова. – Леха и играет с такой бешеной эмоцией от этого дела. Станет режимным – уйдет эмоция. И на площадке окажется совсем другой Спиридонов. Что лучше для него самого? Он живет, как играет... Сможет ли он так же катить по жизни без топлива?
Счётчики