— Первый вопрос будет самым банальным: как здоровье?
— Всё нормально. Чувствую себя в рабочем состоянии.

— В одном из интервью, примерно год назад, Владимир Алекно заявил: «Сердце болит и, наверное, никогда не перестанет болеть о Саше Волкове. Он выходил на площадку травмированным, с больным коленом, и его карьера до сих пор под большим вопросом… Если бы я знал, что он потеряет колено из-за Олимпиады, я бы сделал что-то по-другому». Но ведь вы же знали, на что шли? И всё-таки готовы были пожертвовать здоровьем ради достижения цели, не так ли?
— Если бы ситуация повторилась сегодня, я поступил бы так же. Причём о моем состоянии тогда знали все, и тренер в первую очередь.

— Сколько всего операций вам пришлось перенести?
— Точно и не припомню. Три или четыре.

— Но ваши проблемы с правым коленом закончились или ещё не до конца?
— Я нашёл оптимальный для себя режим, когда моё колено держит нагрузки, я провожу полноценный сезон. В этом году не пропустил ещё ни одного матча, даже партии. Никогда такого не было. К тому же прежде не приходилось играть так много пятисетовых встреч. Немного тяжеловато. Но у меня договорённость с тренером, и я придерживаюсь своего графика.

— График заключается в том, что вы работаете по индивидуальной программе и утром тренируетесь один, а не с командой?
— Когда мы находимся в Уфе, по утрам я хожу в тренажёрный зал, вне зависимости от того, проводит ли команда игровое занятие или опять-таки работает на тренажёрах.

— И в сборной, куда вас опять призвали, этот график сохранялся?
— Перед отборочным турниром в Берлине — да. К тому же я не бегаю, не выполняю беговых упражнений — на это был категорический запрет врачей после всех операций. Могу заниматься на велотренажёре, но только не бегать. И пока, вроде, всё нормально.

— Какие мысли приходили в голову, когда вам пришлось два месяца ходить с костылями?
— Иногда даже думал, что пора заканчивать с волейболом. И в этот момент один из моих друзей — Благо Георгиев, футболист болгарский — дал мне очень дельный совет. Вернее направил по верному пути к сербскому тренеру по имени Андре, который занимается исключительно с футболистами, из волейболистов я у него единственный. И он мне помог восстановить колено. Я отправился к нему на 10 дней. Признаюсь: не каждый способен выдержать предложенные им нагрузки. Я майки от пота выжимал. Со мной никогда такого не было. Зато после этого появился реальный результат. Мы находимся в постоянном контакте. Если возникают вопросы, мы списываемся. Он мне прислал уже около 100 различных упражнений, и я сейчас работаю только по его программе.

— Примерно два года назад вы утверждали, что у вас всё болит, что вклад ваш — это 40-50 процентов возможностей. И всё равно стараетесь помочь команде?
— Действительно, так и было — я играл через боль. Каждая игра для меня была катастрофой: колено болело, я не мог перемещаться. Сейчас ничего подобного не происходит — я свободно двигаюсь на площадке. И получаю удовольствие от игры.

— Что послужило поводом для переезда в Уфу? Не было предложения от «Зенита» о новом контракте?
— К этому моменту я понял, что могу играть. Но предложений от казанского клуба действительно не поступило. Да и в других более именитых клубах все вакансии были заняты. А из предложенных мне вариантов я выбрал «Урал», предварительно пообщавшись со своим агентом Дмитрием Резвановым, с тренером команды, который готов был принять мои условия. Я приехал в Уфу, провёл несколько тренировок, и мы пришли к соглашению.

— Сезон подходит к концу. Вы не пожалели о своём шаге?
— Я в принципе никогда ни о чём не жалею. Это бессмысленно. Я стараюсь продумывать каждый свой шаг. Понятно, что всё предугадать невозможно. Мне, к примеру, казалось, что сезон сложится для меня легче, потому что команда не играет в еврокубках. А получилось, что мы проводим по два матча в неделю, единственный выходной уходит на перелёты, плюс уже упомянутые встречи из пяти партий. В «Зените» мы большинство встреч заканчивали со счётом 3:0. Так и получилось, что выкладываться приходится больше. Но есть и положительный момент: если я выдерживаю такой режим, значит, у меня всё хорошо.

— И своей игрой в клубе вы доказали, что вновь вышли на уровень сборной. К тому же в «Урале» выступает ещё один кандидат в главную команду — связующий Дмитрий Ковалёв.
— Этот факт тоже сыграл свою роль, когда я выбирал, в какую команду идти. Важно было найти взаимопонимание и затем вместе двигаться в сборную.

— Ну и как, нашли взаимопонимание?
— Не скажу, что на все 100 процентов. Времени не так много прошло, потом Дима травмировался, пропустил месяц. К тому же он в большей степени связка для крайних нападающих, хотя в последнее время мы стали лучше контактировать. Но это нормальный процесс, с тем же Серёжей Гранкиным мы играли вместе десятки лет, а здесь всего-то полгода.

— Во время вынужденного простоя вы открыли в Казани бойцовский клуб. Сейчас, когда вы переехали из столицы Татарстана и не можете уделять внимание своему новому детищу, кто им занимается?
— Когда мы открывали клуб, у меня и вправду было много свободного времени, мне нужно было чем-то заниматься, чтобы дурные мысли в голову не лезли. Хорошо, что я не один его открыл — мой партнёр, очень хороший человек, мой лучший друг Глеб Шубский. И сейчас именно он вплотную занимается всеми возникающими вопросами, потому что мне тяжело контролировать на расстоянии работу клуба. И я ему очень благодарен. Но мы постоянно на связи, я в курсе всего, что там происходит.

— Вы давно носите бороду.
— Лет с 18, наверное. Она бывает разной формы, но я её с тех пор не сбриваю.

— Это чем-то вызвано?
— Да ничем. Просто мне так нравится. Я ещё стараюсь экспериментировать, придумываю разные варианты.

— Что вы думаете про случившийся допинговый скандал?
— Сама формулировка мне не по душе. Явление это, безусловно, неприятное. Потому что здесь вмешалась политика. Много недосказанного. Никто толком не знает истины. Нельзя исключать, что вся эта ситуация инспирирована с целью бросить тень на весь отечественный спорт. Но вывод из этого один: не надо пить никакие таблетки. Я долгое время ничего не пил и прекрасно себя чувствовал. Потом произошёл какой-то бунт в голове, и решил, что профессиональный спортсмен должен поддерживать свою форму с помощью каких-то препаратов. И я принимал тоннами всё подряд, протеины, всякие коктейли. И к чему это привело? Чувствовал себя больным, травмированным, постоянно возникали какие-то проблемы со здоровьем. Сейчас, не без подсказки своего отца, я полностью отказался от приёма препаратов вот уже как полгода. И прекрасно себя чувствую, у меня ничего не болит, у меня отличное настроение. И уж меня в этой связи ни на каком допинге никто не поймает: я ничего не пью.

— Мечтаете сыграть в Рио?
— Я хочу сыграть на Олимпиаде, это правда. «Мечтаю» немного не тот глагол. На сегодняшний день полагаю, что я при надлежащей подготовке смог бы помочь команде на Играх. Владимир Романович понял, что мне необходима специальная программа. Если руководство федерации и сборной сочтёт, что я нужен, то буду готов. Но пока доиграем внутренний чемпионат, остался месяц. И важно не ставить цель — обязательно преуспеть в Мировой лиге. Четыре года назад мы даже в финал не попали, зато в Лондоне выступили достойно. Это хороший пример: пожертвовали малым ради большого. И оказались правы. Посему полагаю, что не надо что-то менять. Если призовут, буду готов биться.